Русское кино и так занимает свое место в современном мировом кинематографе. Зрители повсеместно продолжают восхищаться Эйзенштейном, Тарковским и Калатозовым. В академической среде растет интерес к Алексею Балабанову, свидетельство чему — прошлогодняя ретроспектива режиссера в Йельском университете. Из действующих авторов хорошо знают Сокурова и Звягинцева. Специалистам известны имена документалистов, например Косаковского, или аниматоров — Бронзита и Петрова. На европейских фестивалях регулярно показывают работы наших соотечественников, некоторые фильмы (например, «Дурак» Юрия Быкова) выходят в европейский прокат. В целом объем нашего присутствия соответствует объему киноиндустрии и экономики, качеству образования, плотности населения и так далее. Когда-то в Италии был найден новый киноязык, там работало несколько величайших режиссеров XX века, а сегодня ситуация изменилась, и эту страну на мировой сцене представляют двое — Маттео Гарроне и Паоло Соррентино. Это печально, но адекватно реальному положению вещей.
Что нужно, чтобы русские фильмы на равных конкурировали, например, с французскими? Привычка к многообразию вкусов, воспитанная еще в детском саду, преподавание в школе истории кинематографа, риторики и философии (кинообразование в школе в этом году, кстати, вводят и в Румынии). Что нужно, чтобы русские фильмы на равных конкурировали с голливудскими? Удвоение населения, около ста лет развития киноиндустрии в ситуации свободного рынка, потоки инвестиций, привлекательная национальная мифология, толпы талантливых иммигрантов. Любой другой «наш ответ Голливуду» — шапкозакидательство с целью распила государственных средств.
Национальное кино не существует в вакууме, оно базируется на той цивилизации, которую представляет и которая сформировала его авторов. Понятно, что в России культ сильных личностей. Многие верят, что одиночка — сумрачный гений — может явиться из ниоткуда и потрясти основы, как Ларс фон Триер; однако, и Триер многим обязан датской системе кинообразования и финансирования кинематографа.
Чтобы нам сегодня ни говорили с экранов телевизора, в мире Россия воспринимается, как часть европейской цивилизации — страна Толстого, Достоевского, Чехова и Тарковского. Молодые цивилизации и кинематографии могут выезжать на обаянии неоварварства — мы нет. От нас ждут связной речи, а не мычания. Определенного уровня визуальной культуры, а не «русского бедного». Осмысления собственной сложной истории, а не картонной халтуры про бесконечные военные подвиги. Сокуров и Звягинцев говорят на этом языке — и их слушают, но большая часть наших фильмов до необходимой планки просто не дотягивает.
Причины хорошо известны. Нормальной индустрии не возникло, механизма возврата денег от кинопроизводства не появилось. Продюсеры получают и пилят госдотации, обкрадывая собственные проекты. Государство готово выделять деньги под трескучие «патриотические» клише, а все живое, неоднозначное, болезненное, экспериментальное считается очернительством. Политика изоляционизма, финансовая непрозрачность и плохой английский отрезают наши фильмы от международной копродукции. Кинематографические вузы не дают широкого гуманитарного образования — в кино приходят люди, не знающие историю живописи и литературы, не следящие за современным кинопроцессом. Дебютанты с горящими глазами приезжают на «Кинотавр», чтобы уже через пару лет коррумпироваться сериальной поденщиной.
И, наконец, главный вопрос, который перекрывает все остальные. Что посткрымская русская цивилизация может предложить остальному миру, кроме своей вечной обиженности, виртуального милитаризма и государственного троллинга? Последние лет двести европейское искусство интересует феномен человека в его взаимоотношении со средой и Историей. Светлана Алексиевич только что получила Нобелевскую премию именно за то, что нашла язык для описания феномена «красного человека». Того же самого, я уверена, ждут и от русского кино. Когда-нибудь, у нас появится и свой Фассбиндер, и новое «Покаяние», которое, возможно, даже профинансирует государство и которому будет аплодировать весь мир. А пока этого не произошло, придется довольствоваться успехами Звягинцева.