На самом деле этот вопрос не должен быть сфокусирован только на последних отменах концертов. В последнее время число обвинений в адрес артистов начало стремительно увеличиваться.
В этом аспекте можно увидеть ряд правовых проблем, которые приводят к общему неверному функционированию системы. В первую очередь, все запреты и гонения базируются на законах «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» и «О противодействии экстремистской деятельности». К сожалению, у нас в государстве эти законы не идеальны.
Например, наш закон о защите детей от вредной информации практически полностью скопирован с голландского. Разница только в том, что в Голландии это постановление носит рекомендательный характер. Там практика исходит из идеи, что родители в состоянии нести ответственность за маленьких детей и подростков и решать, куда их можно отпускать, а куда – нет.
У нас пошли по другому пути и сделали аналогичный свод правил обязательным. Тем самым все, что вредно для детей, было признано незаконным. Но ведь это совершенно не так, и условный концерт группы «Френдзона» или тех же IC3PEAK никак не противоречит законам. И в итоге мы имеем ситуацию, что, когда концерт запрещают по соображениям о его вреде для детей, он закрывается и для взрослых.
Такая ситуация стала возможной благодаря тому, что некоторые деятели научились пользоваться несовершенствам законодательной базы. В итоге суды выносят крайне странные решения. И отсюда вытекает еще одна проблема: в данном вопросе полностью отсутствует судебная практика. То есть все, что мы видим – акт самоцензуры, которая в нашей стране разрослась до невероятных масштабов.
В большинстве случаев площадки отменяли концерты не на основании судебного решения, как это должно происходить, а после странных звонков с достаточно абстрактными и беспочвенными угрозами. И все это при том, что сравнительно недавно музыкантов и концертных директоров практически не трогали. То есть раньше площадка была готова пойти на риск, чтобы вытащить того или иного исполнителя. Сейчас же их владельцам не хочется разбираться в законах, нанимать юристов и заниматься защитой своей деятельности, им проще просто отменить событие. Никто не хочет сражаться за свободу выражения мнения.
Причиной всему вышеописанному становится также и общая низкая правовая грамотность. Очень часто можно столкнуться с аргументом, что наше законодательство такое плохое и так отвратительно применяется, что и читать его не имеет смысла. Да, наше законодательство не без изъянов, но это не отменяет факт того, что его нужно знать и им нужно уметь пользоваться. Музыканты должны понимать свои права и обязанности, должны формально быть осведомлены об ограничениях в рамках творческой деятельности. И размышления, что закон плох, не приведут ни к чему хорошему, пока не давать этой мысли ход и не рассказывать о несовершенствах той или иной статьи. А у нас, к слову, даже Конституцию не все читали.
И, кстати, говоря о судебных решениях. В нашей практике все чаще основанием для вынесения решения становится результат экспертной оценки. При этом в пленуме Верховный суд поясняет, что вывода экспертов не достаточно для полноценного обоснования. Но большая часть доказательной базы все так же приходится на экспертную оценку, которая может быть не всегда объективной.
Да и в целом весь этот механизм запретов условно запустился после того, как определенная когорта деятелей написала жалобу, и она сработала. Сейчас мы пришли к модели, что в Уголовном кодексе как состав преступления может значиться недонесение о преступлении. На всех медийных площадках нам говорят, что жаловаться – это очень хорошо.
Если немного отойти от правовой составляющей вопроса, мы можем увидеть еще и причину в том, что в России хип-хоп все еще в некоторой мере считается протестом. Хотя на Западе он уже давно не ассоциируется с протестной культурой, там это очень распространенный жанр.
Размышления о самоцензуре приводят к тому, что мы рискуем остаться без площадок, которые были бы готовы к допуску артистов разного калибра. Так можно вернуться к практике квартирников и полулегальных ивентов, как в девяностые. И что тогда дальше?
Чтобы подобная практика не стала распространенной, необходимо наличие базы судебных решений по схожим вопросам, чтобы владельцы площадок могли на практике увидеть, что является законным, а что – нет. И как раз появлению этой практики препятствует процветающая самоцензура. И было бы крайне полезно, если бы Верховный суд также выпустил пояснения относительно дел в сфере свободы выражения мнения в произведениях искусства.
Но, в целом, главное помнить, что право на свободу слова – главное право XXI века. И просто так запрещать ничего нельзя. Любому пресечению свободы должно быть серьезное обоснование. Любой запрет должен соответствовать трехчастному тесту и его третьему критерию о необходимости для демократического общества.
чем сильнее запрет тем выше хайп и популярность, так что они могут сказать спасибо госдуме за пиар.