Вопрос вроде простой, но как со всеми простыми вопросами, здесь нужен сложный ответ. Ведь самые привычные и на первый взгляд простые вещи как раз сложно устроены.
Во-первых, люди что называется, напирают в очереди друг на друга потому, что стремятся быть поскорее в той точке – в ядре очереди, - где что-то дают или что-то получают. Это следствие психологии дефицита, которая выработалась в основном в советское время. Можно вспомнить, например ГУМ: огромный магазин, по которому приблизительно равномерно распределены снующие в поисках покупок граждане, и вдруг в каком-то месте как будто зарождается водоворот, вовлекающий в свою воронку все больше напирающих друг на друга людей. В этом месте вдруг стало черно от людей. Это «выбросили» финские сапоги. А почему люди напирают друг на друга, стремясь как можно скорей оказаться в ядре очереди? Да потому, что небезосновательно боятся, что на всех сапог не хватит.
То же происходило с авиабилетами, даже с билетами заграницу, и со многими другими товарами и услугами. Люди напирали друг на друга, потому что боялись, что распределяемого товара на всех не хватит. Вот сейчас, когда во многих местах введена электронная регистрация, такая «напирающая» очередь исчезает. А там, где она сохранилась, - это пережиток, или рецедив выработанной в прежние времена психологии товарного дефицита.
Нужно только оговориться, что даже если товарный дефицит в какой-то степени исчез, то ведь дефицит пространства и времени сопровождает человека вечно. И вполне понятно, когда человек сзади прижимается к впереди стоящему до неприличия плотно, как бы желая продвинуться вперед скорее, т.е. скорее оказаться в ядре очереди. Это дефицит времени. А иногда для очереди нет достаточно места, и тогда люди вынуждены прижиматься друг к другу. Это не имеет, конечно, ничего общего с дефицитом советских времен.
Известно, что в разных странах существуют разные формы проявления чувств и эмоций, в частности, разные, так сказать, дистанции интимности. Речь идет о том, на каком расстоянии от меня должен быть другой человек, не нарушая при этом моего «личного пространства». Это как, например, выражение согласия или несогласия. Мы киваем «по вертикали», соглашаясь, и вертим головой «по горизонтали», не соглашаясь, а у болгар все ровно наоборот. Так и с личным пространством, дистанцией интимности. Где-то принято разговаривать нос к носу, а где-то надо стоять на отдалении от партнера. Западная культура взаимодействия, к которой мы вообще-то относимся, предполагает наличие между партнерами по разговору, по стоянию в очереди и т.д. определенной солидной дистанции.
Но это совсем не значит, что если в очереди на вас кто-то давит сзади, то это какой-то дикий туземец. Просто, может быть, это люди, переживающие дефицит либо в первом смысле (товары и услуги), либо во втором (пространство-время).
Но иногда это («напирание» животом) бывает сугубо личностным, индивидуальным проявлением. Некоторые люди выражают так желание интимного сближения, причем не только наедине, а и на публике. Сознательно или инстинктивно они переходят границу личного пространства другого человека. В тесноте метро или автобуса это – женщины знают – совсем обычное дело.
А иногда это оказывается какой-то сугубо индивидуальной патологией поведения. У меня был знакомый, рядом с которым невозможно было ходить по улице. Рассказывая что-то или, наоборот, слушая, он поворачивался вполоборота к собеседнику и на каждом шагу напирал на него, поскольку вектор его движения располагался под углом к прямой линии движения собеседника. В конечном счете, собеседник оказывался либо столкнутым с тротуара, либо прижатым к стене дома. Приходилось остановиться и сказать: «Миша, иди прямо!» Миша смущенно извинялся, и все начиналось сначала.
Был у меня такой знакомый со "сбитым вектором движения". И да, спасибо за ответ.