Представьте себе постапокалипсис.
Не катастрофический, но системный, что еще хуже — когда любой человек, любого класса и происхождения, ощущает бесповоротный неисправимый упадок. Хорошей современной аналогией наверное будет глобальный дефолт, насколько повредивший всем системам общественных отношений, что при вашей личной жизни, дорогой читатель, вы гарантированно никогда не будете жить в достатке и безопасности. Вы всегда будете бедны, а все то немногое, что у вас есть, всегда готовы будут отнять — без наказания, без последствий.
В таком примерно состоянии Марциан Капелла, ритор пятого века, писал De nuptiis — энциклопедию свободных искусств, которая позже легла в основу проекта классического образования. И хотя суть книги не сводима к какому-то перечню утверждений, можно по крайней мере в общих чертах сказать, что она постулирует знание литературы как ценность первого порядка, поскольку она является земной формой соединения с чем-то большим. Допустим с Меркурием.
Марциан умер вскоре после завоевания Северной Африки вандалами. Спустя тысячу лет труд Марциана адаптировал Пьер де ла Раме и сделал его основой куррикулума Парижского университета — пока не попал в катаклизмы своего времени, не был преследован и убит в Варфоломеевскую ночь. Проект на этом разумеется не закончился, но продолжил существовать и меняться — современный вид классического образования сформировался в Великую Депрессию и предвоенные 1930-е, тоже не самое веселое время.
Иными словами, мир уже тысячи лет живет в беспрерывном рассеянном конце света, умудряясь воткнуть эпизоды чудовищного кровопролития даже в периоды большого подъема — и тем не менее, совершенно не отчужденные от происходящего люди, все это время продолжают утверждать что таки да, Гомер это круто, Гомера надо читать. Поскольку, в каком-то смысле, антонимом конца света является именно Гомер (нежели банальное отсутствие конца света).
Что в свою очередь не снимает необходимости его нормально преподавать, и тут уже возникают вопросы.
Современное школьное образование — это ответвление проекта классического образования, подвергнутое масштабированию не по средствам. Задача его, в области гуманитарных наук — не столько научиться соединять человека с Меркурием, сколько дать всем одинаковую культурную базу, поскольку культурная база тоже постулируется в нем как ценность первого порядка — в то время как его негласная практическая задача только в том, чтобы школьник сдал экзамены, поступил в универ, нашел работу и не стал бомжом. Коллизия очевидна.
Конечно, в своих худших проявлениях, artes liberales в рядовой современной школе становятся неоправданной претензией, порождающей, как и все неоправданные претензии, очередной локальный конец света, противоречащий целям образования в принципе.
Но это в худших. А в лучших я, к счастью, знаю много примеров того, как суть старых текстов просачивается в школьников если не благодаря системе, то вопреки ей. Это своего рода доказательство — как человеческого потенциала в лице школьников, так и потенциала литературы.
И может быть потенциала Меркурия, почему бы и нет собсн.