В России вообще каждый месяц имеет свою особенность, чисто культурологически. Что такое август? Это окончание каникул у людей, лето, это апофеоз отпуска, сидения с детьми, подготовка к учебному году, то есть первое сентября — это какой-то рубеж, когда заканчивается одно время, и начинается другое – рабочее, учебное. Это значит, что любой месяц можно назвать «черным», по его эмоциональной специфике.
С чем связан август был в последнее время? Действительно, в последние несколько десятилетий в августе случались какие-то ЧП. 1991 год — фактически развал Советского союза, дефолт 1998 года, утонула подводная лодка «Курск»... Но я хочу сказать, что если мы возьмем период с 1991 года, то не менее значимые события происходили и в другие месяцы. Смотрите, 1992 год – в августе ничего не было, но 92 год – это начало реформ: январь – это знаменитая гайдаровская реформа, да и вообще Гайдар с Ельциным начали реформы с осени, не в августе, а позже. Знаменитая бомбежка Белого дома – это был октябрь 1993-го, когда танки стреляли по Белому дому, по сути, эта была попытка переворота с двух сторон: и со стороны Ельцина, и со стороны Верховного совета. Это было в октябре, не в августе. Отречение Бориса Николаевича от престола – 31 декабря, когда он показал приемника. То есть появление Путина — это тоже не август. Дело ЮКОСА началось не в августе, а с ареста Платона Лебедева в июне 2003 года. А это было очень символическое дело для российской истории. Присоединение Крыма — это март, тоже не август. Я к тому, что если исходить из каких-то мистических представлений, что август почему-то какой-то особый, исходя из каких-то иррациональных, глубинных соображений, которые человеческому уму неведомы, ровно так же можно найти события в любом месяце. Вот сейчас объявили о повышении пенсионного возраста — в мае. Значит, у нас теперь май черный? В этом смысле это просто удачная журналистская придумка, все каждый год ждут, что что-то у нас в августе случится. Вот скоро у нас снова август начнется, может что-то и случится, но, повторяю, это будет совпадение.
Ровно так же постоянно ждут конца света. Когда подходил 1000-й год, по всей Европе были ужасные настроения, все считали, что конец света наступит. Это известно историкам. Когда подходил 2000-й год, были опасения, связанные с «Проблемой 2000», — что все компьютеры встанут. Это все отражение обыденного сознания. Это нормально: люди не роботы, людям нельзя же вставить только рациональные программы. Сознание формируются под влиянием мифов, преданий, культурных наслоений, и люди мыслят иррационально даже чаще, чем рационально. Поэтому они пытаются объяснить какие-то вещи, как могут, — каким-то умыслом, каким-то планом, всякими конспирологическими версиями. Это присуще человеческому сознанию во всех странах, не только в России. Допустим, в Израиле есть один день, в который дважды с разницей в сотни лет был разрушен Иерусалимский храм. Первый храм был построен еще во времена царя Соломона, потом пришли ассирийцы, и этот храм разрушили, евреев забрали в плен. Потом он был восстановлен, и был построен второй храм. И уже в 70 году нашей эры римляне его разрушили, ровно в этот же день. И у евреев, естественно, сформировалась память – две национальные катастрофы, которые произошли в один день. Это отмечается в религиозном сознании, весь Израиль скорбит по этому поводу.
Я бы сказал, что это комплекс неполноценности нации, если люди с трепетом относятся к тому, что сейчас наступает «черный август», и у нас обязательно случится что-то плохое. Значит, мы не уверены в собственных силах. Мы считаем, что мы какие-то слабые, наверное, кто-то нами управляет, кто устраивает нам такое каждый август. Но я в эту конспирологию не верю.