Довольно сложный вопрос, учитывая, что революция во многом была войной и спровоцирована. Ответ зависит от точки отсчета, когда нам начинать свой альтернативный ход истории: в феврале 1917? В октябре 1917? Или в августе 1914, например, допустив, что Восточно-прусская операция завершилась успешно и Россия в самом начале войны оккупировала Кенигсберг?
В зависимости от точки отсчета у нас получается разная степень усталости народа от войны и соответственно, разная степень готовности ее продолжать. От этого зависит в свою очередь то, насколько упорно правительство империи готово было бы, например, воевать за территорию Османской империи.
С ней как мы помним сложилась довольно интересная ситуация. По окончанию Первой мировой войны, существенная часть страны оказалась поделена между англичанами, французами, итальянцами и даже армянами и греками, однако потом Мустафа Кемаль смог вытеснить их, по сути сохранив Турцию в ее современных границах. При этом в военном отношении, Турция на голову уступала Антанте, однако сыграл свою роль фактор усталости от войны - воевать до последней капли крови солдаты союзников уже были не готовы. Если добавить к войскам союзников российскую армию, возможно Турцию все же смогли бы окончательно поделить. А может и наши солдаты к этому моменту уже устали бы воевать - все от точки отсчета зависит опять же.
От нее же зависит и потенциальная судьба Польши, если в начале Войны правительство РИ не планировало предоставить ей автономию, то чем дальше, тем серьезнее этот вопрос обсуждался, во многом чтобы ослабить потенциальное влияние немцев на оккупированных территориях.
В целом Россия видела в своей зоне интересов земли балканских и западных славян, проливы, восточную Турцию и в том или ином виде они могли бы войти в состав империи.