С точки физиологии он естественно мало чем отличался от секса современного ибо анатомия человека с тех времен не изменилась. Гораздо интереснее посмотреть на отношение людей к сексу, рассмотреть культурную историю секса в Средние века.
Долго время считалось, что в Средние века с господством Церкви и религии секс был крайне табуированным вопросом и им разрешалось заниматься только для продолжения рода в миссионерской позиции, а все остальное относилось к греховным мыслям и действиям. Во многом это было связано с ограниченной базой источников, в которых можно было бы найти обсуждение секса. А историки в первую очередь обращались к трудам священников, которые в силу целибата к сексу относились очень специфически.
Но историки начинали по новому смотреть на документы и оказалось, что в ряде известных источников можно найти весьма любопытные сведенья. Такими заново открытыми источниками стали документы Инквизиции и церковных судов. Из судебных протоколов позднесредневекового Парижа следует, что жители города часто занимались сексом в конюшнях. Этот удивительный факт объясняется тем, что мужская прислуга спала именно в конюшнях, и, когда кто-то из них приводил женщину к себе в спальню, это означало, что он приводил ее в конюшни.
В рукописях встречаются миниатюры, изображающие, например, пару в постели. Иногда встречаются изображения полностью обнаженных пар, но в головных уборах. Это не значит, что люди именно так и спали: головной убор здесь используется для обозначения статуса. Росписи на тему плотской любви встречаются и на храмовых капителях ― верхних частях колонн, соединяющих их со сводами. Во Франции Высокого Средневековья было много капителей, на которых изображались целые истории: например, классические сюжеты о похищении Ганимеда или о блудницах, которые мучаются в аду, а змеи и жабы сосут их груди.
О крестьянстве, составлявшем 90% населения Западной Европы, сложно что-то сказать наверняка. Из текстов проповедей мы знаем, что говорили этим людям священники, но не знаем, как они это понимали. От более позднего периода времени у нас есть записи о крещении. Например, в Англии после Реформации начали фиксировать бракосочетания и крещения в каждом приходе. Соотнеся дату рождения первого ребенка и дату заключения брака, ученые выяснили, что в Англии XVI века от 10 до 30% женщин (в зависимости от региона), вероятно, уже были беременны к моменту вступления в брак. Еще большее количество, по всей видимости, занимались сексом до брака, но не забеременели. Вполне возможно, что добрачный секс был обычным делом, а когда женщина беременела, пара вступала в брак. В протоколах церковных судов можно найти записи о беременных женщинах, утверждавших, что мужчина на ней женился или обещал это сделать, и они требовали, чтобы это обещание было исполнено. Так что народ не очень-то придерживался правила «никакого секса до брака» — едва ли его вообще придерживался хоть когда-то.
Но в Средневековье секс был очень сильно связан с гендером. Занятия сексом сводились к распределению ролей: если вы активный партнер, то вы играете мужскую роль, если пассивный, то женскую. Секс представлялся чем-то, что один человек делает с другим, мужчина делает с женщиной. Если сексом занимаются двое мужчин, то один из них играет роль женщины, если две женщины, то одна из них должна играть роль мужчины. Восприятие выбора сексуальных предпочтений является одним из самых интересных аспектов сравнений современного отношения к сексу с эпохой Средних веков.
В Средневековье люди не идентифицировали себя через выбор сексуального объекта так, как это делаем мы. Сегодня, например, можно определять себя как гомосексуала, бисексуала и так далее. У средневековых людей не было названий для этих явлений; они употребляли слово «содомит», но оно относилось скорее к определенным действиям, а не предпочтениям. А ясных слов для описания мужчины, который любит мужчину, или женщины, которая любит женщину, у них не было. Тем не менее они признавали, что у людей могут быть те или иные предпочтения. Например, во Флоренции XV века было нечто вроде гей-субкультуры: существовали определенные таверны, в которых собирались мужчины, которым нравился секс с мужчинами. Но все же сексуальность не была категорией для определения идентичности, в отличие от сегодняшнего дня.