Еще в детстве отмечали, что я довольно замкнут и необщителен. Действительно с книгами я проводил больше времени, чем со сверстниками – был «книжным червем» или «ботаником». Последовательно я записался и регулярно ходил в районную детскую, областную детскую, областную юношескую библиотеки, районную библиотеку для взрослых, областную универсальную библиотеку, был завсегдатаем университетской библиотеки и Одесской государственной научной библиотеки имени Горького. Все это, конечно, помогало в учебе – я получил красный диплом в 1997 году, но в отношениях со сверстниками я был скорее белой вороной. После попадания в психбольницу на моей карьере историка был поставлен крест.
Отношения с друзьями также оказались под ударом. Хотя поначалу друзья по кружку отнеслись с пониманием, но затем отношения с ними также испортились, и кружок распался. Для некоторых из них я стал явной обузой, которая мешает делать карьеру.
На новой работе я больше всего боялся, что кто-то узнает, что я лечился в психбольнице. Работа был несложная – озеленителем, на свежем воздухе, хотя и грязная и порой физически тяжелая, но позволила мне забыть о своей болезни и как-то восстановить психику. Конечно, помогло то, что там знали и уважали мою маму. К сожалению, она умерла в 2004 году, и вскоре мне пришлось уйти из «Горзелентреста».
По объявлению я решил пойти слесарем в троллейбусное депо, где с переменным успехом проработал шесть с половиной лет, заработав себе третий разряд слесаря по ремонту подвижного состава. Увы, но там же для того, чтобы наладить контакт с коллегами, я научился пить, и в конце концов это закончилось печально. После одной из таких пьянок я позвонил в СБУ и сообщил, что в депо готовится террористический акт. Было заведено уголовное дело, и я попал в ту же психбольницу уже по решению суда. Принудительное лечение длилось девять месяцев. Выйдя на свободу, я уже не мог устроиться ни на одну свою старую работу, поэтому пошел в супермаркет, где и работаю уже пять лет.