Нет, власти просто обращались с ними согласно концепциям морали своего времени. Мы обычно считаем, что общество XIX века, рубежа веков и общество ХХ века в европейских странах (включая страны Америки и Россию) - это одно и то же общество. Нет - и радикально нет. Две мировые войны и промежуток между ними (революции в России и Германии, начало крушения колониализма) коренным образом поменяли мораль. Хотя бы по художественной литературе, по тогдашним политическим документам (взять хотя бы декларации Лиги наций, Олимпийского комитета) видно, что до Первой мировой в основной массе люди еще оперируют понятиями честь, обязанность, долг, родина, верность слову - и не соблюдать эти концепции в жизни считается неприлично.
Точно так же существовала презумпция гуманистичности. Не в смысле гуманизма в его современном значении (это когда человека бьют ногами, но не по голове), а в смысле предварительного, изначального, до всех разборок - признания за любым человеком права на человеческое обращение. То есть арестованный не становился по определению псом и куском грязи в глазах арестующего в самый момент ареста. Человека арестовывали во исполнение долга, а не из желания унизить или убить. Отсюда и наказания без дополнительных унижений, которые к области закона и наказания не относятся.
Ну вот эту ситуацию изменил период 1914-1945 гг. Человечество доказало себе, что можно - и ничего за это не будет ни от Бога, ни от правительства - бомбить санитарные поезда, травить людей газом, насиловать и убивать беззащитных, уничтожать целые нации, резать и есть детей, предавать родных, близких, друзей, родину, брать и не отдавать, грабить и не каяться, вешать священников и врачей, ну и т.д. Всё это отлично легло на еще довоенную популярную философию ницшеанства, после войны зашлифовалось экспортом американского культа самосделанного человека без принципов и с ничего личного, - ну вот теперь и непонятно никому, как так люди жили, что если кого бьют - то не ногами по голове. А если арестовывали по закону - то не сажали на бутылку и не насиловали его детей у него на глазах. А просто то были люди с людской моралью, а теперь - со звериной.