Во-первых, людям с высоким уровнем интеллекта и образования вообще свойственно подвергать сомнению сложившееся положение вещей и оспаривать общественные табу. Скажем, в СССР научно-техническая интеллигенция стала центром идейного сопротивления авторитарному социалистическому и атеистическому мэйнстриму. В США 1950-60-х годов политический мэйнстрим сопровождался такими малоприятными проявлениями, как преследование предполагаемых коммунистов (маккартизм), расовая сегрегация и затянувшаяся война во Вьетнаме. Соответственно, настроения в среде интеллектуалов сложились на отторжении всего, чтобы было с этим связано.
Разумеется, борясь с мэйнстримом, нетрудно перейти грань разумного - скажем, осуждая военные преступления США во Вьетнаме, легко договориться до того, чтобы оправдывать не менее зловещие деяния Вьетконга и всячески приукрашивать реалии коммунистических диктатур (к слову, "полезных идиотов", оправдывающих зарубежных диктаторов, на Западе осталось уже немного, и они в основном маргинальны. Как правило, говорят лишь о том, что не надо их свергать извне, и что с ними можно сотрудничать ради своих интересов). Точно так же, устав до тошноты от советской официальной идеологии, нетрудно дойти до почитания философов типа Ивана Ильина, который открыто высказывался в поддержку фашизма (справедливости ради, в основном он это делал до начала Второй мировой войны, но и после неё остался поклонником крайне правых диктатур Франко и Салазара. В любом случае, неспособность предвидеть катастрофические последствия экспансии фашизма в Европе заставляет усомниться в адекватности анализа общества Ильиным).
Во-вторых, что касается мультикультурализма, то здесь есть прямая связь со спецификой университетов и науки. Чем образованнее человек, тем сложнее ему поверить в превосходство одной культуры над другими. В конце концов, он по долгу своей учёбы или работы сталкивается с научными теориями, изобретениями, произведениями литературы и искусства, созданными представителями самых разных народов и культур. Разумеется, в прошлом не всё было однозначно: считается, что национализм в современном понимании зародился как раз в среде интеллигенции в XIX веке. Но и национализм на том этапе в основном предполагал не стремление отгородиться от всех и упиваться собственной исключительностью, а, наоборот, объединение изолированных и разрозненных локальных сообществ, городов и княжеств, социальных классов на основе общей национальной идентификации.
Что касается левых взглядов, то западная академия левее общества в целом, но засилье махровых коммунистов и анархистов в университетах является мифом (хотя они, безусловно, есть, особенно среди профессоров старшего поколения, заставших 1968 год, и особенно в гуманитарных науках). Наиболее распространены левоцентристские взгляды, на факультетах типа экономики, бизнеса, права, медицины, инженерии идеологическая ориентация более правая, особенно по экономическим вопросам. Это в принципе неудивительно: люди с правыми взглядами скорее пойдут работать в бизнес, служить в армии или полиции, с действительно крайне левыми - будут заниматься политикой или общественной деятельностью. Настоящим левым активистам, не расстающимся с мегафоном, среда современной западной академии не слишком благоприятствует: если профессор с пожизненной позицией ещё может себе позволить заниматься активизмом вместо работы (хотя подавляющее большинство этого не хочет), то большинство преподавателей слишком занято преподаванием, исследованиями, написанием заявок на гранты.