Мысленные эксперименты используются во многих областях знания. В философии это излюбленный инструмент «кабинетных философов»: действительно, для проведения мысленного эксперимента не нужно даже выходить из дома. Как следует из названия, все совершается в уме. Не пытаясь дать словарное определение мысленного эксперимента, я предлагаю сравнить его с обычным экспериментом и кейсом и разобрать пару примеров.
Как и реальный эксперимент, мысленный эксперимент должен подтверждать или опровергать какую-то гипотезу, теорию или любое требующее проверки утверждение. Однако, в отличие от реальных, большинство мысленных экспериментов таковы, что реализовать их в действительности невозможно. Да это и не требуется, поскольку истинность заключения, основанного на мысленном эксперименте, следует только из условий самого эксперимента, а не на эмпирической проверке. Как и кейс, мысленный эксперимент представляет собой некоторую воображаемую ситуацию. В случае с кейсами, такая ситуация часто реально возможна, поэтому в кейсах учитывается множество второстепенных факторов. В мысленном эксперименте всегда представляется идеализированная ситуация без учета внешних влияний. К тому же, по поводу одного и того же кейса могут существовать противоположные точки зрения. Результат же мысленного эксперимента должен быть очевиден для любого.
Парадигмальным примером мысленного эксперимента является эксперимент Галилея. В нем проверяется положение аристотелевской физики «скорость падения тела зависит от его массы». Галилей рассуждал так: представим себе пушечное ядро и мушкетную пулю, падающие с одной высоты. Согласно проверяемому положению, ядро должно падать быстрее, чем пуля. Представим теперь, что ядро и пуля связаны. Поскольку пуля падает медленнее ядра, она должна замедлять его падение. Значит, пуля, связанная с ядром, будет падать медленнее одного ядра. Однако пуля и ядро вместе имеют большую массу, чем только ядро. Значит, они вместе будут падать быстрее ядра. Из проверяемого положения следует противоречие, следовательно, оно ложно.
Это рассуждение прекрасно демонстрирует ряд свойств мысленных экспериментов. Во-первых, для того, чтобы убедиться в истинности результата, не требуется проводить реальный эксперимент: результат следует из заданных нами условий. Во-вторых, мысленный эксперимент Галилея опровергает одно из положений аристотелевской физики, показывая, что оно противоречит здравому смыслу.
Философские мысленные эксперименты отличаются от мысленных экспериментов в других сферах тем, что их в подавляющем большинстве случаев в принципе невозможно реализовать. К тому же, положения, исследуемые в философских мысленных экспериментах, являются не положениями отдельных теорий, а нашими базовыми интуициями.
Очень важен для современной философии мысленный эксперимент Юма, направленный на прояснение нашего представления о причинности. Юм предлагает нам представить два бильярдных шара, один из которых ударяется о другой и приводит его в движение. Удар первого шара о второй является причиной движения. Однако мы могли бы себе представить, что после удара второй шар остался бы на месте или улетел вверх. Юм делает из этого вывод, что действие не следует логически из причины и заключает, что причинность – это не более чем вера в повторение событий, однотипных с прошедшими, в будущем. (Говоря современным философским языком, Юм показывает, что причинность логически не супервентна на физическом.)
Наиболее важные мысленные эксперименты, созданные в последние десятилетия, посвящены проблеме сознания, находящейся на острие философии и науки. Пожалуй, самый обсуждаемый из них – это мысленный эксперимент Чалмерса, нацеленный против физикализма – попытки объяснить сознание исключительно в естественно-научных терминах. Согласно физикализму, все, что существует в мире, имеет физическую природу. Значит, если мы представим себе мир физически идентичный нашему, в нем должно быть все, что есть в нашем мире. Однако, как указывает Чалмерс, мы можем представить себе мир, физически идентичный нашему, но населенный философскими зомби – нашими физическими копиями, лишенными сознания. Значит, в мире физически идентичном нашему может не быть чего-то, что есть в нашем мире, а именно сознания. Следовательно, сознание не может быть описано исключительно в естественно-научных терминах.
Откуда мысленные эксперименты черпают свою убедительность? Значительная часть экспериментов, как эксперимент Галилея, представляют собой иллюстрированное логическое рассуждение, опирающееся на определенные положения произвольной теории и приводящее к определенным выводам о ее истинности или ложности. Другие мысленные эксперименты, например Юма, исследуют наши базовые представления о мире. В этом случае убедительность рассуждений основана (позвольте воспользоваться старомодным и неопределенным термином) на человеческой природе.