Почему же стало модно быть "нитакимкакфсе"?

Именно мода на "быть нитакимкакфсе" объясняется чувством собственной особенности посредственных, ничего из себя не представляющих людей. Не путать: есть люди, которые имеют свою изюминку, а есть те, кто пытается изобразить, что у них есть изюминка (пытаются быть "нетакимкакфсе"). Приведу выдержки из книги "Прикладное лоховедение", где ярко и хлестко объясняется данное явление (lohovedenie.org):

Считать себя молодцом несмотря ни на что лоху помогает его чувство собственной особенности. Правильнее было бы даже назвать его не чувством, а ощущением, потому что оно воспринимается лохом едва ли не на тактильном уровне — настолько это ощущение явно и убедительно. Лох ощущает, что он какой-то особенный — причём именно что в хорошем смысле, и что поэтому у него всегда остаётся какая-то перспектива. В чём конкретно заключается его особенность, лох и сам никак не может толком понять. Да и не пытается. С таинственными перспективами и вовсе полный туман. Но это неважно, главное — что лох чувствует себя особенным. Чувствует, понимаете?! Это чувство, а не знание.

И когда лох оценивает самого себя, его данное чувство здо́рово выручает. Потому что как ни преувеличивай себя, свои достижения и личные качества, а реальное положение вещей от этого не меняется, в настоящей жизни всё остаётся как было. Неумолимая действительность раз за разом предъявляет свои неприятные свидетельства и это довольно нерадостно. Даже лоху было бы тяжело продолжать день за днём верить в иллюзорные вещи, в свои тщеславные придумки на протяжении долгого времени. В такой ситуации требуется какое-то убедительное показание, что безблагодатность его лоховской жизни ещё ничего, на самом деле, не значит, что это всё по недоразумению, по великой ли несправедливости мира, да и вовсе, наверное, временно. Ведь лох же достоин большего. Вот тут и начинает играть свою благотворную роль чувство собственной особенности, которое шепчет лоху в душу сладкую лесть, а его самого раскрашивает изнутри яркими волшебными красками, лаская его внутренний взор. В итоге всякая собственная мысль кажется лоху если не великой, то оригинальной или умной (а на самом деле чаще всего является примитивной и пошлой банальщиной). Всякая эмоция или чувство — возвышенными и утончёнными. Лох без колебаний усладится своей уверенностью, будто никто не способен думать и чувствовать, как он. Во всяком случае, мало кто способен, так что он в этом отношении оказывается в элитном меньшинстве. Если же данные «возвышенные» эмоции и мысли пробудились в лохе при просмотре фильма или прослушивании музыкального произведения, то лох из этого ничтоже сумняшеся выведет, что мало кто способен так хорошо понимать данную музыку и данное кино, как это умеет делать он. Таково чувство собственной особенности в действии.

Чувство собственной особенности, которым приправлен лох, по своему назначению и принципу действия подобно усилителям вкуса, которыми приправляют свои харчи производители фастфуда. Например, слепил «Макдональдс» чизбургер из пищевых материалов дрянного качества, обильно сдобрив всё это дело глутаматом натрия, и продал лоху. А лох ест и нахваливает — ему это вкусно. И сам лох подобен такому чизбургеру — представляет из себя человеческий материал посредственного качества, однако, будучи приправлен чувством собственной особенности, кажется себе очень даже вкусным.