Чтобы ответить на этот вопрос, нужно сказать, что есть общего у всех остальных религий «в целом». Очевидно, что от христианства буддизм будет отличаться чем-то одним, от ислама – другим, от синтоизма – третьим. Ситуация осложняется ещё тем, что буддизм – штука фантастически разнообразная. Любая религия изменяется по мере того, как удаляется от точки своего возникновения во времени и пространстве, но буддизм является своего роде рекордсменом в этом отношении благодаря способности включать в себя любые местные верования. В Японии он соединяется с синтоизмом, в Бурятии – с местным шаманизмом, на Тибете находит компромисс с Бон. Этот процесс в чём-то похож на то, как традиционные славянские божества и празднования «влились» в православную традицию и календарь, но только доведённый до крайности. В большинстве христианских церквей по всему миру вы можете, хотя бы, рассчитывать на то, что где-то в помещении будет крест. В буддизме нет даже такого условного маркера, что хорошо отражает степень его многообразия.
Причём кроме различного этнического колорита, буддизм ещё и разделяется на разные философские направления, исповедующие совершенно различные подходы к Просветлению, и не сходящиеся даже по вопросу, что, собственно, такое это самое Просветление. Причём, чтобы окончательно всех запутать, на родине буддизма, в Индии, этой религии почти что не осталось, и никакого единого лидера у буддистов вообще-то нет, как бы ни хотелось сторонникам Свободного Тибета верить в обратное. Так что совершенно не понятно, какой из вариантов буддизма можно было бы считать «основным», чтобы проводить сравнение.
Наконец, эта религия в Европе обросла таким количеством мифов, что докопаться до какой-либо основы оказывается уже совершенно невозможно. Например, многие любители ориентализма традиционно называют уникальной чертой буддизма отсутствие бога, но это, на самом деле, не вполне корректно. Буддизм на протяжении всей своей истории признавал реальность божеств настолько, насколько он признавал реальность чего-либо в нашем мире, который буддисты считают иллюзорным. Он иногда запрещал им поклоняться, хотя уже в Китае именно это признание существования богов и позволило буддизму прекрасно ужиться с местными верованиями, так как многочисленные существовавшие там духи буддистами совершенно не отрицались, а только дополнились ещё парой десятков персонажей, подходящих для поклонения – достигших просветления Будд и бодхисатв. Похожим образом буддизм распространялся и в Японии, и в Монголии, и много где ещё. С другой стороны, говорить, что там нет трансцендентного единого Бога в духе христианства и ислама тоже нельзя – фактически, Махаяна утверждает, что весь наш космос является лишь потоком дхарм сознания Будды. Куда уж единее. Не лишён буддизм и чистого поклонения высшему существу, вверения себя его воле, например, в виде культа Будды Амиды, который обещал, что поможет любому, кто обратиться к нему с молитвой, или культы Будды Майтрейи, которому ещё только суждено явиться и установить на Земле Золотой век. И хотя во всех этих примерах есть, разумеется, уникальная специфика, она не позволяет говорить о том, что буддизм в этом плане принципиально отличается от всех других религий. Точно так же не соответствуют действительности представления о буддизме как о полностью ненасильственной, исключительно рационалистической религии или совершенно толерантной религии.
Так что, пожалуй, в качестве уникальной черты буддизма можно назвать именно его потрясающую гибкость и то многообразие, к которому она приводит. В то время, как другие мировые религии большую часть истории безуспешно стремились, хотя бы формально, к поддержанию некоторой ортодоксии, а традиционные учения, вроде индуизма или синтоизма, остаются ограничены единым этническим ареалом, буддизм адаптируют под свои нужды любые системы взглядов, легко «надстраиваясь» над политеизмом, анимизмом, шаманизмом эзотерическими учениями или, как выяснилось в 20 веке, даже секулярным скептицизмом и атеизмом. Минимализм в плане того, сколько информации вам нужно принять и от какого количества мировоззренческих установок надо отказаться для того, чтобы считаться буддизмом, и является, пожалуй, наиболее колоритной чертой этой религии.