Нуар нравится многим, в том числе и мне. Очарование негативных персонажей - это такой флэшбэк в отроческие года, когда в "плохишах" видишь скрытую от взора других силу. Надо быть честным и признать, что нуар таит в себе весьма пошлый пафос, который легко сводится к формуле, которую я бы обозначил как "в чёрном-чёрном городе, в чёрном-чёрном доме, в чёрной-чёрной комнате сидит человек с порочным лицом".
В нуаре вообще всё достаточно легко. Используя чёрно-белую палитру, можно создавать бескрайний простор поверхностного недовольства - чиновники продажные, полицейские продажные, простые люди хилые, мягкие и бесхребетные. Герои в нуаре обязательно порочные, а красавицы всегда роковые. Вроде бы нуар высмеивает и массовую культуру, и современную людскую двойную мораль, даже человека - и того высмеивает. Безумие в нуаре есть, но безумие всегда такое, которое нам понятно, с ним вообще нет никаких проблем. Нет принципиальной разницы между безобидным Джокером и героями "Печати зла" (1958). Это безумие, и этот смех мы легко понимаем, потому что нуар готов высмеивать всё, что угодно, кроме самого себя.
Декаданс весьма похож на нуар конца XX столетия. Вернее, нуар похож на декаданс, потому что именно нуар и является его историко-культурной производной. Нуар, появившийся в 1940-1950 гг. - это адаптированный для массового читателя/зрителя декаданс. Почему адаптированный? Потому что нуар лишён главной эстетической силы декаданса - способности высмеивать самого себя. Нуар всегда оставляет серьёзное лицо, он не допускает на самого себя пародии. Если на нуар есть пародия, то она уже воспринимается автономно. Декаданс, напротив, может сколько угодно выворачивать себя наизнанку, пока от оригинала не останется и следа. Безумие декадентов куда более интересно. В этом смысле Леонид Андреев в "Дневнике Сатаны" доходит до последних рубежей человеческой вменяемости, а комичное в грустных образах Александра Вертинского обретает настоящую агрессивную сладость. В безумии декадентов много такого, что чёрно-белой палитрой нуара представить весьма сложно. Мистический анархист Георгий Чулков считал, что декаданс призван завершить культуру Нового времени, покончить с эпохой рациональности и человеческого здравомыслия. Художественный и философский иррационализм декаданса породил целые направления внутри культуры(в литературе символистов, особенно), что как раз не под силу было сделать нуару (впрочем, цели такой он не ставил).
Отсутствие иррационализма - вот в чём нуар уступает декадансу.