Конечно, стоит! Но КАК?! Я вот дома запретил просмотр российских новостей. А хули толку? Всё одно даже небольшие передачи постепенно разлагают здравый смысл; и осуществляется интоксикация.
Тут, читая твой вопрос, сочинился небольшой рассказик. Разумеется, он НЕ имеет НИКАКОГО отношения к нынешним событиям, и России в частности. Ага)
...Мой велосипед подпрыгивал по брусчатке. Я проклинал себя за то, что в такую погоду попёрся на другой конец города. Однако, несмотря на пронизывающий октябрьский ветер, на улицах было полно народу. Повсюду попадались то откормленные деревенские дуры в национальных нарядах, то заскорузлые квадратные фрау в строгих платьях. Все они бесплатно предлагали флажки, или значки с "национальной" символикой. Очень хотелось прямо послать их, но рядом прогуливались внимательные молодчики из Гитлерюгенда...
Наконец, я поднялся по лестнице, и позвонил в звонок.
И мать, и отец были в приподнятом настроении; стол ломился от вкусной еды.
Вы такие радостные сегодня... - сказал я, смутно предчувствуя недоброе.
Ну как же, - ответила мать, - ведь мы теперь присоединили СУДЕТЫ!
А отец радостно кивнул головой. Он сидел в своём старом потёртом френче, на котором болтался Железный Крест.
Я в отчаянии ударил себя ладонью по лбу. В следующую реплику я постарался вложить всё моё красноречие.
Мама, папа! - громко произнёс я, - да на кой чёрт они нам сдались?! Знаю я эти Судеты. Там у половины персонажей чешские фамилии, а другая половина говорит по-немецки хуже, чем я по-эскимосски. А главное, на этом дело не закончится. Он ведь пойдёт дальше. И станет, в итоге, для нашей страны ещё хуже, чем двадцать лет назад.
Опять он за своё... - проворчал отец. И отвернулся, прогремев тарелкой.
Ну это же ведь наш Германский мир! Ты слишком наслушался своей жидобольшевистской пропаганды, сынок, - сказала мать. - Давай садись, сосиски уже стынут!
Но вместо этого я резко развернулся, и почти пролетел все этажи по лестничной клетке.
Я брёл в свою любимую маленькую пивную залить паршивое настроение. Со смутным предчувствием, что скоро мне, и моим ровесникам придётся одеть военный мундир, и отдуваться и за радость родителей, и за девок в деревенских платьях...